Обыск в жилище: практика Европейского Суда по правам человека

По данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ, ходатайства сотрудников правоохранительных органов о получении санкции на производство осмотра жилища при отсутствии согласия проживающих в нем лиц, обыска и (или) выемки в жилище, выемки из ломбарда удовлетворяются в 97% случаев. При этом в постановлениях судов зачастую используются такие пространные формулировки: «для полного и всестороннего расследования уголовного дела № … разрешить производство обыска в помещениях квартиры № … по адресу … с целью отыскания предметов, документов и ценностей, имеющих значение для уголовного дела». Вкупе с практикой «обысков на рассвете», изъятием всего, что следователь сочтёт нужным (включая любую компьютерную и мобильную технику, электронные накопители и т.п.), подменой обысков осмотрами это создаёт для попавшего в орбиту уголовного судопроизводства человека значительные риски подвергнуться вмешательству в право на уважение жилища. Один из способов защиты от подобного вмешательства, который может использоваться как в национальной юрисдикции (при подаче жалоб в порядке ст.125 УПК РФ, ходатайств о признании изъятого недопустимым в качестве доказательства), так и на международном уровне, – апеллирование к ст.8 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, прочитанной в контексте практики Европейского Суда по права человека.

Не имеет значения, как квалифицируется вмешательство по национальному праву – как обыск, осмотр, обследование и т.п. Для его исследования в контексте ст.8 Конвенции  значение имеет лишь то, затрагивало ли оно право на уважение жилища заявителя.

Понятие «жилища»

ЕСПЧ помимо объекта недвижимости (в том числе, принадлежащего другому лицу) как постоянного или временного места жительства понимает под жилищем

• офис адвоката или адвокатского образования;
• дом частного лица, в котором зарегистрирован офис управляемой им компании;
• офис компании, её филиалов и другие помещения юридического лица;
• жилые автоприцепы и другие мобильные места для проживания;
• «летние» дома, дома для отдыха или проведения отпуска.

При этом временное (порой весьма продолжительное) отсутствие лица по определённому адресу не влечёт утрату объектом статуса жилища. Например, Европейский Суд признавал жилищем дом, в котором заявители не проживали в течение 19 лет, но куда они стремились вернуться, где сохраняли свою мебель и т.п.

Опровержение презумпции: тест Европейского Суда

В практике ЕСПЧ была сформулирована своего рода презумпция нарушения ст.8 Конвенции: вмешательство в право на уважение «личной жизни», «жилища», «корреспонденции» «влечёт нарушение статьи 8 Конвенции, только если не будет доказано, что оно "соответствовало закону", преследовало одну или несколько законных целей, определённых в пункте 2 [ст.8], а также было "необходимо в демократическом обществе" для достижения этих целей» (постановление по делу «Алексанян против России», жалоба №46468/06). Последовательно рассматривая эти три вопроса ЕСПЧ определяет, была ли опровергнута властями презумпция нарушения ст.8 Конвенции.

1. Соответствовало ли вмешательство закону?

Соответствие вмешательства закону определяется ЕСПЧ по следующим критериям: во-первых, оспариваемая мера должна иметь определённую основу во внутреннем законодательстве; во-вторых, национальное законодательство должно быть доступно для заявителя; в-третьих, пострадавшее от вмешательства лицо должно иметь возможность (в том числе, проконсультировавшись с юристом) предвидеть последствия внутреннего законодательства для него; в-четвёртых, внутреннее законодательство должно соответствовать принципу верховенства права. Если Европейский Суд придёт к выводу, что вмешательство не соответствовало закону, он может констатировать нарушение ст.8 Конвенции и без исследования двух других вопросов.

2. Преследовало ли вмешательство хотя бы одну из законных целей, указанных в п.2 ст.8 Конвенции (предотвращение беспорядков или преступлений, охрана здоровья или нравственности, защита прав и свобод других лиц)?

Поскольку обыск проводится, как правило, в рамках расследования по уголовному делу, а в протоколе или постановлении отражается его цель, Европейскому Суду этого достаточно для положительного ответа на вопрос о законности цели вмешательства.

3. Было ли вмешательство необходимо «в демократическом обществе»?

Отвечая на третий вопрос, Европейский Суд прибегает к так называемому тесту на пропорциональность. Он определяет, было ли вмешательство соразмерно  преследуемой законной цели, оценивая доступность эффективных гарантий против необоснованных действий, предусмотренных национальным законодательством, а также проверяя, как эти гарантии действовали в конкретном рассматриваемом деле. К критериям, которые при этом учитываются, относятся

• степень тяжести правонарушения, в связи с которым был проведён обыск;
• способ и обстоятельства получения санкции на обыск (осуществлялся ли при этом судебный контроль и каков был его характер, имелись ли обоснованные подозрения для выдачи санкции, была ли сфера применения ордера на обыск в разумной степени ограничена);
• способ проведения обыска;
• последствия обыска для работы и репутации лиц, затронутых обыском;
• проведён ли обыск в присутствии независимого наблюдателя, обеспечивающего защиту материалов с профессиональной тайной.

Оценивая вмешательство по первому критерию Европейский Суд руководствуется принципом «чем легче предполагаемое правонарушение – тем менее чувствительными должны быть принимаемые в ходе расследования меры».

Особое внимание уделяется порядку санкционирования обыска и содержанию соответствующего акта.

Во-первых, во время рассмотрения ходатайства о разрешении обыска в жилище суду необходимо установить, имеются ли доказательства обоснованного подозрения о наличии у лица в жилище тех или иных предметов и документов. При этом «наличие обоснованного подозрения должно оцениваться во время выдачи ордера на обыск. … Тот факт, что впоследствии заявитель был оправдан, не влияет на ранее данную оценку» (постановление по делу «Robathin v. Austria», жалоба № 30457/06).

Во-вторых, в ордере или постановлении на обыск максимально детально должны быть расписаны действия, допустимые при производстве обыска, а также его предмет (что именно отыскивается и может быть изъято). Европейский Суд неоднократно констатировал нарушение ст.8 Конвенции «из-за неопределённости ордеров на обыск и слишком широкого характера их формулировок, которые позволяли производящим обыск органам власти решать, какие действия допустимы при его проведении, исключительно по собственному усмотрению» (постановление по делу «Аванесян против России», жалоба №41152).

Подобное нарушение (сугубо формальный подход суда к рассмотрению жалобы на обыск без оценки наличия/отсутствия «значимых» и «достаточных» оснований для него, а также относимости изъятых предметов к расследуемому делу) было обнаружено и в деле «Мисан против России» (жалоба № 4261/04).

Существенные недостатки постановлений о производстве обысков сами по себе достаточны для констатации нарушения ст.8 Конвенции вне зависимости от того, как проводился сам обыск.

Важно и то, как именно проводится обыск – «точечно», с минимально необходимым вмешательством в права обыскиваемого, членов его семьи и третьих лиц или же он представлял собой «маски-шоу» с силовым сопровождением и изъятием по принципу «возьмём всё – потом разберёмся».

***

Несмотря на обширную прецедентную практику Европейского Суда об обысках, а также правовые позиции Конституционного Суда РФ и Верховного Суда РФ, согласно которым постановления ЕСПЧ должны учитываться при рассмотрении соответствующих вопросов в национальной юрисдикции, отечественная следственно-судебная практика часто демонстрирует игнорирование страсбургских подходов. По-видимому, у россиян и их адвокатов нет другого способа хоть как-то переломить ситуацию, кроме как массово обжаловать «обысковые» действия и решения вплоть до Верховного Суда РФ, постоянно привлекая внимание различных инстанций к указанным проблемам, и одновременно подавать жалобы в Европейский Суд по правам человека.

Полный текст статьи опубликован в Российском ежегоднике Европейской конвенции по правам человека. №4 (2018)

Если Вам нужна помощь адвоката по уголовному, семейному, гражданскому праву – Вы можете позвонить по телефону 8-910-188-73-21 либо написать на электронную почту [email protected] или в telegram.

8-910-188-73-21 [email protected] все способы связи